Попробуем внимательнее посмотреть на «Информацию» пресс-службы ЦБ (документ обозначен именно так) от 27 января. Многие комментаторы почему-то решили, что ведомство г-жи Набиуллиной признало биткоин одним из «денежных суррогатов», использование которых в России запрещено. Однако в самом сообщении такого признания нет. Абзац о денежных суррогатах стоит отдельно и вообще не включает слов «биткоин» или «виртуальные валюты». ЦБ потом при необходимости может сказать, что он ничего такого в виду не имел и абзац этот включил в сообщение просто так, для информации. Мол, если вдруг когда-нибудь выяснится, что биткоин — суррогат, то это правило сработает. А если нет, то нет. Не говоря уже о том, что формально признанного государством определения термина «денежный суррогат» до сих пор нет.
Зато ЦБ подчеркнул анонимный характер производства и использования виртуальных валют и то, что, по его мнению, существует возможность нелегального использования этих валют россиянами — вольного или невольного. Соответственно, Банк России решил заранее определить любые операции с виртуальными валютами как «потенциальную вовлеченность в осуществление сомнительных операций» в контексте антиотмывочного законодательства. Говоря проще, банки теперь должны немедленно «стучать» в соответствующие органы, если заметят какие-либо операции с биткоинами — как у юридических, так и у физических лиц. Например, покупку биткоинов с оплатой со счета или с карты. Или обмен биткоинов на рубли с последующим зачислением денег на счет — это касается магазинов, продающих свои товары за виртуальную валюту, ведь в конечном итоге магазинам биткоины не нужны, им нужны рубли (или иностранная валюта). Логично предположить, что ни один нормальный предприниматель с биткоинами связываться больше не будет: навлекать на себя антитеррористические и антиотмывочные проверки, блокировку счетов «до выяснения» и прочие удовольствия вряд ли кто-то захочет.
Короче, если перевести сообщение с центробанковского сленга на русский язык, то получится примерно следующее: «Мы пока сами не знаем, что такое биткоин, но на всякий случай ставим операции с ним под почти запретительный контроль».
Что же тут хорошего? Появление «Информации» пресс-службы Банка России означает, что регулятор хотя бы начал думать на тему новой киберреальности. Это первый маленький шажок на пути к закреплению того или иного официального статуса виртуальной валюты. Ситуация неопределенности, «серая зона» закона хороши только с точки зрения юных анархистов, бизнесу же нужны понятные правила игры, конкретные документы, регулирующие важные для них вопросы. Когда «мы придем к власти», с этим все будет просто: бизнес сам будет определять эти правила для себя. Пока же в реальном мире правила устанавливает государство; причем во всем, что касается денежных вопросов, есть бог, царь и герой в одном лице — Банк России. А в силу бюрократической природы мегарегулятора, если какие-то шестеренки закрутились, остановить их уже сложно. То есть рано или поздно определенность с биткоинами и другими порождениями киберфинансов наступит.
Какой именно будет эта определенность, пока сказать сложно. У биткоина в России есть сильный лоббист — глава Сбербанка Герман Греф, не раз высказывавшийся по этой теме с явным интересом. С другой стороны, следуя логике современного российского государства, биткоины, конечно же, надо запретить, а за их пропаганду давать как минимум «двушечку». Но любое конкретное решение лучше, чем нынешняя неопределенность: если (что вряд ли) биткоины будут вписаны в легальную финансовую систему, у людей и бизнеса появится новый интересный инструмент. Если (что случится почти наверняка) биткоины так или иначе запретят, это станет еще одним тормозом для страны в движении к цивилизации, то есть дополнительным аргументом для изменения существующей системы.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
Свежие комментарии